Вторая половина 19-го века, судя по всему, вообще была периодом небывалого отчуждения между мужчинами и женщинами, по крайней мере среди сколько-нибудь привилегированных классов, оставивших нам свои письменные свидетельства. Может, именно это и спровоцировало войны и революции первой половины века 20-го?
А вспомнила я об «Исповеди» на выставке Эдварда Мунка в Третьяковской галерее. Мунк приятельствовал со Стриндбергом и, несомненно, в какой-то мере разделял его настроения. Мать Мунка умерла от чахотки, когда ему было пять лет, любимая сестра – когда ему исполнилось четырнадцать. Мы редко отдаем себе отчет, что сегодняшние успехи медицины избавили нас не только от смертей родственников, но и от порождаемых ими психологических травм.
Вот эта работа Мунка показалась мне особенно выразительной. Она не названа автопортретом, но, несомненно, им является: сходство бросается в глаза. Цветопередача репродукции несколько искажена: на самом деле лицо мужчины у Мунка – этакое мертвенно-зеленоватое, а не желтое.

(оригинал принадлежит Музею Мунка в Осло, фото с сайта PubHist)