На черных носилках несут

Признаюсь, я была разочарована, когда прочла, что под «вчерашним солнцем» автор подразумевал Пушкина, т.е., «солнце нашей поэзии». Я-то поняла его буквально – и уже представила себе великую катастрофу, угасание любезного светила! А то, что оно легко уместилось на носилках, нисколько меня не обеспокоило: мой ум уже был закален другим поэтом, панибратски обращавшимся с солнцем в стихотворении из школьной программы.

Но все-таки самым смелым было мое прочтение одной строчки из «Руслана и Людмилы» – хоть и не совсем верно называть это «прочтением»: сама-то я тогда читать еще не умела, и эту поэму читали мне вслух взрослые. Там Пушкин, описывая прелести Людмилы, сравнивает ее с менее привлекательной разновидностью женщин:

Одной – судьба послала дар
Обворожать сердца и взоры;
Ее улыбка, разговоры
Во мне любви рождают жар.
А та – под юбкою гусар,
Лишь дайте ей усы да шпоры!

Надо сказать, что даже в те времена я уже знала, что такое коза имела смутное понятие о каких-то пышных старинных юбках, занимавших чуть ли не полкомнаты, и посему живо представила себе гусара, спрятавшегося, присевши на корточки, под одной из таких – и эта мысленная картинка чрезвычайно меня заинтриговала :)

Первое издание поэмы 1820 года (фото Музея Пушкина)

Так что попыткa докопаться до того, «что хотел сказать автор» – меч обоюдоострый: на этом пути мы рискуем лишиться своих самых сильных литературных впечатлений. А вот уважаемый nebos_avos написал об этом целую серьезную статью.